[Devilchen]

А, ну, и раз уж такая пьянка.
Давно уже написано..

Название: Не ты.
Автор:  Алекс
Фендом:D.Gray-man
Пейринг:Лави/Аллен
Рейтинг:PG-15
Жанр:романс, драма
Дисклеймер: моя – только больная фантазия.
Предупреждение: POV Lavi, возможен ООС, отсутствие обоснуев по нераскрытым в манге моментов.
От автора: писалось на лави-драбблманию на песню Red - Fight Inside, но полностью передать динамику песни в тексте все же не удалось. Т_Т

читаем?

Развалины. Разрушенный Орден, полыхающий в темноте ночи, грохот камней и рухнувших перекрытий. Крики экзорцистов, защищающих остатки своей "святыни", своего дома. Это все там, вдали - словно за границей, отделившей нас от окружающего мира.
Что здесь сейчас погибает? Организация, защищающая мир от злодеяний Графа? Группка людей, борющихся за то, что им дорого? Чьи-то надежды, цели, единственно верные пути? Для каждого своя цена, своя потеря, а для меня погибаешь здесь сейчас ты. Хотя, наверное, это звучит довольно странно с учетом того, что это меня ты держишь, крепко вцепившись когтями ещё неактивированной руки в горло, заставляя чувствовать, как стекает кровь по шее, забираясь под ворот формы и очерчивая тонкими змейками полученные до этого раны.

С силой размахиваешься, отбрасывая в сторону - так, что когти оставляют на коже глубокие саднящие борозды.
Поднимаюсь - просто не могу иначе. Только не бездействовать. Не сдаваться до последнего.
Долг и мои собственные желания сплелись воедино, вызывая во мне дикий резонанс и жгучую головную боль сильнее чем от удара об стену.
Я не хочу сражаться с тобой, не хочу причинять тебе боль. Но сколько я не пытаюсь вглядываться в твои глаза, когда мы сцепляемся на поле боя, сколько не надеюсь увидеть в них тебя, хотя бы маленький отголосок, которого было бы достаточно для прекращения нашей битвы, все тщетно. Ты теперь один из них - Четырнадцатый Ной. И снова оковы обязательств, снова рамки, из которых не вырваться. Мы - враги? По разные стороны баррикады. И хоть я - Книжник, не имеющий права принимать какую-либо из сторон, сегодня я сражаюсь за то, что дорого экзорцистам. Нет, за то, что было дорого и тебе. Когда-то.

Когда ты стал таким? Нет, я сам помню. Все началось где-то месяц назад. Интересно, кто ещё кроме меня замечал, как постепенно исчезает улыбка с твоего лица, скрываясь за холодной злобной усмешкой? Кто видел, как привычный теплый взгляд мягких серебристых глаз меняется на острый, словно режущий бритвой, золотой, но закрывал глаза, пытаясь прогнать это словно дурной сон? Я все знал. И это было самое опасное знание из всех, что я получал. Потому что ничего было не изменить. Но я пытался. Цеплялся лишь за одну надежду - наши с тобой чувства. Верил, что они не позволят тебе совсем потерять себя. Целовал неистово. Касался лица и изгибов тела, словно в отчаянии пытаясь запомнить их, словно они никогда не будут прежними. Шептал тебе на ухо признания, заставляя смущенно улыбаться и потуплять взор. Ловил в каждом мгновении тебя, настоящего, такого, каким ты был, такого, каким помню до сих пор.

"А ты... помнишь?"

Первые взгляды, первые прикосновения, ещё прикрытые дружбой, словно пеленой тумана - вроде и знаешь, что там за ним есть что-то ещё, но страшно заглянуть. Впрочем, мне было хорошо и так. Просто обнимать тебя по-дружески за плечи, подбадривая или успокаивая после очередной ругани с Кандой. Просто замирать, боясь пошевелиться, когда ты засыпаешь в поезде и по инерции кладешь голову мне на плечо. Прислушиваться к твоему размеренному дыханию и смотреть, как едва колышется от него прядь упавших на нос серебристых волос. Любоваться ещё немного детскими, но все равно изящными чертами лица, улыбаться тому, как ты временами начинаешь возмущенно бормотать во сне, едва надув губы, а порой и вовсе причмокиваешь с довольным выражением лица.
И внезапно прийти в себя только тогда, когда уже почти коснулся пальцами твоей щеки, резко одернуть руку и, словно ничего не случилось, уставиться в окно, уверяя себя, что не хочешь его будить лишь потому, что сегодня прибудем на место и времени на сон уже может не быть. А не потому, что не хочется терять это странное манящее тепло, которое распространяется от того места, где Аллен прижался к тебе, и проникает даже в душу, заставляя улыбаться без причины.
Видеть тебя рядом столько, сколько возможно, просто наслаждаться теплом от одного твоего присутствия. Это казалось так естественно. И этого было вполне достаточно. До поры, до времени...

Отталкиваюсь от стены и резко бросаюсь в твою сторону, выставляя перед собой молот. Закрываешь глаза и легко уворачиваешься, буквально сделав шаг в сторону и слегка наклонившись, словно предвидел. Резкий поток воздуха от неудавшегося удара взметает вверх отросшую челку, открывая моим глазам стигматы.

"Все-таки... не ты".

Резкий поворот. Ещё удар. Разворачиваясь, ловишь проклятой рукой рукоять молота и смотришь мне в глаза - яростно, обжигающе. Ты ненавидишь сейчас всех нас? За прошлую жизнь, за воспоминания, за боль, которую не смогли унять, когда ты перерождался? Или только меня? За то, что так долго держал, не давая возможности получить тебе то, что больше всего жаждал - Аллена?
Едва сощуриваешься и рвешь молот на себя, пытаясь вновь отбросить меня в сторону - откуда в тебе столько силы? Знаю, что если бы отпустил свое оружие, смог бы затормозить, но вопреки всему только сильнее вцепляюсь пальцами в рукоять и, уже стиснув зубы, чувствую спиной тяжелый удар о каменную плиту. Перед глазами все темнеет, а ощущение, будто внутренности опалены огнем. Опускаюсь на колени и, согнувшись, сплевываю горячий сгусток крови. Осознание боли приходит только спустя несколько секунд - оно уже настолько повсеместное и почти привычное, что даже не могу сходу определить, сломал ли что-нибудь ещё или нет.
Превозмогая внезапно накатившую слабость, поднимаюсь на ноги. Опять. Но ты не даешь мне придти в себя и, появившись словно из неоткуда, с разворота ударяешь ногой в область груди, вновь припечатывая к обломку стены - вот теперь я точно что-то сломал - а после вжимаешь пальцы в горло, пытаясь не дать мне возможности вдохнуть. А этого сейчас очень хочется. Нехватка воздуха ощущается физически, грудь словно обхватили стальным жгутом, а легкие буквально горят. А я даже не пытаюсь вырваться - только как завороженный до отчаяния смотрю в твои глаза и, внезапно поддавшись какому-то порыву на грани бессознательности, поднимаю руку и дотрагиваюсь пальцами до твоих губ. Жесткие и холодные.

"Не ты".

Нежные и податливые губы. Неловкий поцелуй, мягкий, нерешительный - первый. Я сам не помню, как это случилось. Чья была инициатива. Кто первым вторгся непозволительно сильно в личное пространство другого, а кто не удержался и подался вперед. Может, это было случайностью. Может, хорошо продуманным нами обоими планом, но - как бы то ни было, мы стояли в полутьме библиотеки, прислонившись к пыльному стеллажу, и я целовал тебя. Снова и снова. Упиваясь каждым мгновением, наслаждаясь вкусом твоих губ, отбросив все сомнения и не думая ни о чем кроме тебя. Казалось, даже время тогда замерло вместе с так и не перевернувшейся страницей в упавшей из твоих рук книге.
Через какое-то время мы все-таки оторвались друг от друга, а, когда встретились взглядом, внезапно покраснели. "Извини!" с двух сторон прозвучало почти одновременно. Мы рассмеялись и решили, что эта случайность больше никогда не повторится. Ведь это было не нужно ни тебе, ни мне, правда? У каждого своя дорога, свои цели, и то, что мы встретились здесь и сейчас, не больше чем стечение обстоятельств.

Но оказалось, что было нужно. И ещё как.
Однажды прикоснувшись к этому запретному роднику, больше не могли жить, не сделав очередного глотка. Совместные задания, якобы случайные встречи - ненавязчивые, теряющиеся в хороводе обычных дней экзорцистов, чтобы никто не заподозрил. И все лишь для того, чтобы получить очередную дозу друг друга. Испить её из таких желанных губ, впитать с ароматом тела - знаешь, ты всегда пах весной, свежестью, едва распустившимися цветами и чистотой утра, и от этого запаха начинала кружиться голова.
Мой наркотик. Сладкий яд.
Любовь.
Которая пришла не сразу, но охватила меня целиком.
Я любил все в тебе - начиная от шелковистых серебристых волос, в которые зарывался носом, прижимая тебя к своей груди, прислушиваясь к твоему успокаивающемуся дыханию, и заканчивая по-детски узкими, изящными ступнями, к которым прикасался губами, выполняя обещание оставить поцелуи на каждом сантиметре твоего тела.
Моя тайна. Моя жизнь. Мое спасение от бесконечного падения в пропасть, где я терял себя, скрываясь за сотнями масок.
А сейчас в пропасть падаешь ты.

Слегка отклоняешь назад голову, отстраняясь от пальцев, и, насмешливо глядя, проводишь языком по губам, слизывая кровь. И улыбаешься. Жестоко, с презрением и осознанием собственной победы. Так, как никогда бы не улыбнулся раньше.

"Не ты... Не ты".

Больно.
Где-то внутри все сильнее сжимается пружина, чтобы в один момент не выдержать и лопнуть.
Больно. И тошно. От этой неизбежности. От того, что нет выхода. От тебя - чужого, холодного. От самого себя, непонятно во что ещё верящего. Ей богу, если бы не привычка, позволил бы себе слезы, лишь только не видеть все это.
Больно.
И это чувство придает сил. Неизвестно как справившись с уже практически полностью подступившей пустотой в сознании, сгибаю ногу, поджимая к себе, и, насколько возможно, сильно ударяю в район солнечного сплетения. Янтарные глаза на мгновение расширяются, и ты пошатываешься, едва согнувшись и ослабляя хватку. И этого достаточно, чтобы сделать долгожданный вдох, почувствовать, как вместе с воздухом, наполняющим каждую клеточку тела жизненной энергией, появляется второе дыхание, вдобавок подкрепленное злостью. Даже не на тебя - на эту чертову жизнь! На то, что все так, как есть!
Перехватываю твою руку, с силой сжимая и, хоть и с трудом, но отводя в сторону. Удар. Ты этого не ожидал? Думал, партия уже сыграна? Пользуясь твоей заминкой, хватаю оброненный на пол молот и отбрасываю тебя в сторону. Пытаясь не дать придти в себя, нападаю снова, но ты успеваешь блокировать удар когтями активированной чистой силы.
Это похоже на дежавю. Как тогда, в Ковчеге. Только теперь я поступаю сознательно, мною никто не управляет. Только теперь я не хочу причинить тебе боли. Но и не могу послушаться своих желаний.

"Не ты. Не ты. Неужели тебя не вернуть? Неужели уже ничего не изменить?"
Мысль отчаянно бьется в сознании, смешивая злость и обиду, любовь к прошлому и ненависть к настоящему. И тут, словно мелькнувший в разгаре бури одинокий солнечный луч, беглая, нелепая, отчаянная до глупости мысль. Либо это, либо ничего. Идти ва-банк опасно, но другого варианта уже просто нет, а я все равно не могу оставить все, как есть. Упрямая бестолочь, как любил говорить Панда.
Ну, что ж, либо сейчас, либо никогда.
Собирая остатки сил, игнорируя многочисленные ранения, забывая про боль в боку, сломанные ребра и разодранную до крови ногу, снова нападаю, нанося череду уверенных ударов, делая подсечку, уклоняясь от твоих когтей, разворачиваясь и отбрасывая тебя в сторону, вызывая огненную печать, попадания которой ты так же легко избегаешь. Быстрое движение, короткая перебежка, удар, искры скрещенного оружия и снова в сторону. Задеваешь мое плечо, и я морщусь, чувствуя, как рукав постепенно начинает тяжелеть от крови. Покрепче перехватываю рукоять другой рукой.
Все чувства обострены до предела, организм работает, словно перегревшийся мотор, выкладывающийся больше чем на максимум на последних секундах, чтобы после сгореть совсем.
"Ещё чуть-чуть.."
Не понимаешь, что происходит. Дерешься серьезно, не давая мне ни малейшей возможности воспользоваться твоей ошибкой. Да, мне это только и надо.
Секунда на вдох, и вновь бросаюсь к тебе, чему-то довольно улыбаясь. Хмуришься и несешься мне навстречу.
Удар...
В последнюю секунду увожу руку чуть левее, чем надо, и тут же чувствую, как холодная сталь входит куда-то под ребра, пронзая тело невыносимой болью. Кажется, что я слышу, как один за другим рвутся тонкие стенки сосудов. Отзвук выскользнувшего из пальцев молота растворяется во внезапно окутавшей меня ватной тишине. Знаешь, уже не больно. Словно испугавшись, резко одергиваешь руку, и я падаю на пол. Во рту неприятный металлический привкус. Кажется, что долго тонул и меня только что вытащили на берег - хочется выкашлять всю скопившуюся в легких жидкость, но нет сил.
С неверием смотришь на свою окропленную кровью руку, а затем опускаешься рядом со мной на колени. Все тот же холодный золотой взгляд.
"Неужели... зря?"
Глупая кончина, не правда ли?
Протягиваешь руку и убираешь с моего лба прядь, словно отдавая последнюю дань. И вдруг начинаешь плакать. Без надрыва и истерик. Просто слезы внезапно появляются на твоих глазах и бесшумно падают вниз мне на лицо. Не понимаешь, что происходит, пытаешься их унять, но тщетно - они словно дождь, омывающий павшего на поле битвы воина.
А я спокойно закрываю глаза, зная, что ещё приду в себя - теперь у меня есть маленькая, но надежда.

"Все-таки... ты".